Не пришло ещё наше время,
Но я ждать буду сотню лет.
От тоски умирает племя,
Одиночества зная след.
(А. Южакова)
Мы прошли в дальнюю комнату дома, заперев за собой дверь на шпингалет. Две кровати, платяной шкаф, письменный стол с висящей над ним полкой и стул представляют собой всё убранство этой небольшой, но уютной комнаты. Единственное окно, задёрнутое занавеской, выходит на палисадник. Приятно приглушённый свет создаёт ощущение спокойствия. В один миг я и С. уже были на кровати, стоящей в глубине комнаты у окна.
Нам было совсем не важно, что дома полно народу. Растворяясь в нежных объятиях и поцелуях, мы были как бы в другом мире: я и он, больше ничего. Лёжа на спине, я чувствовал, как С. спускается всё ниже и ниже. Наконец, он ласкал губами и языком мой член, очень осторожно покусывая его зубами; это было райское ощущение. С. поднял голову и едва коснулся моих губ. Поняв его намёк, я в ответ доставил ему то же удовольствие. Затем я повернулся, и мы смогли одновременно делать друг другу минет.
Его член, очень приятный и вкусный, готов был скоро взорваться. Я взял его в руку. Нескольких движений хватило, чтобы парень кончил, и струи почти прозрачной спермы брызнули на кровать. Я почувствовал, что тоже кончил. В знак этой маленькой победы мы нежно поцеловали друг друга и поспешили убрать с покрывала «следы преступления».
— Ну что, а ты очень даже хорош, — сказал С., а затем лёг, положив голову мне на грудь.
Я его обнял руками и обхватил ногами. Никогда не забуду эти каштановые волосы, короткие и в то же время очень мягкие. Я прижался губами к его голове и поцеловал его в затылок. Мы нисколько не боялись, что нас, двух парней, лежащих на кровати в обнимку, может кто-то увидеть. Прижавшись друг к другу, мы болтали о театре… «Никогда тебя не забуду. Ты мой идеал. Буду искать и ждать эти каштановые волосы», — было моей первой мыслью, когда я проснулся. Жаль, что это всего лишь сон, романтический сон, пожалуй, лучший из всех.